Геодезия – наука, с которой начинается освоение новых территорий. И от людей, выбравших профессию топографа-геодезиста, зависит, каким будет будущий город: где можно строить дома, дороги, промышленные предприятия… Ведь без топогеодезических карт и планов бессильны и гидрологи, и геологи, и геофизики. Задача усложняется, когда речь идет об освоении сурового сибирского края.

«Кругом тайга, и мы – посередине!»

Нетронутая тайга превратилась в красивый белокаменный Усть-Илимск, и это, безусловно, заслуга не только первостроителей, а в первую очередь – работников Ангарской изыскательной экспедиции Московского проектного института, в числе которых Галина Пашаева.

На усть-илимскую землю она приехала в 1961 году 20-летней выпускницей Новосибирского топографо-геодезического техникума. Девушка участвовала в соревнованиях по легкой атлетике, в лыжных гонках, успешно сдавала нормы ГТО и этим приглянулась «покупателям» во время распределения, ведь именно таких крепких девчат и парней ждали сибирские новостройки. Вначале Галину направили в Братск, где располагалась основная база экспедиции. Братская ГЭС поразила молодого специалиста гигантской мощью. Среди лесов и многочисленных огней непрерывно кипела работа… Но не прошло и двух недель, как Галину командировали на Усть-Илим. Тогда на карте этого названия еще не было, и поэтому не было никакого представления, в каких условиях ей предстояло жить и работать.

До места добирались долго, с пересадкой в Нижнеилимске.

– Летели в маленьком кукурузнике. От иллюминатора невозможно было оторваться: всюду лесные бескрайние просторы. Кругом тайга, и мы – посередине! Вдруг появилась извилистая река. Захватывало дух, хотелось запомнить эту картину на всю жизнь, – вспоминает Галина Федоровна. – Тут пилот говорит: «Ну все, Илим перелетели, скоро будет Невон». Я в недоумении: «Еще что ли не Усть-Илим?» Приземлились в чистом поле, вместо аэропорта – небольшой домик, рядом пасутся коровы.

Как выяснилось, комплексная исследовательская партия (КИП-1) обосновалась в Карапчанке, куда предстояло еще добираться пару часов вверх по Ангаре. Катер пришлось ждать на берегу два часа. Тут-то и налетела коварная мошка, от которой местное население спасалось, надевая на головы «личины» – накомарники, сплетенные вручную из конских волос. Потом Галина на всю жизнь запомнит название жидкостей от мошки и комаров, без которых нельзя было обойтись. Также  работникам экспедиции для защиты от гнуса выдавалась «павловская сетка» в виде плотной авоськи, закрепленной в коробочке на ремешке.

Галина Федоровна вспоминает, как добродушно встретил их руководитель полевых работ Григорий Борисович Париков, как проявлял искреннюю заботу о приезжих начальник партии Лев Онушваныч Тер-Гевонян. В КИП-1 входили геологи, топографы, геодезисты, буровики, радисты, водители и другие специалисты. Первые геологи построили в Карапчанке топографическую контору с камералкой, пилораму, мастерские, брусовые жилые дома, столовую, клуб.

Первым жильем молодого топографа стало зимовье, где 12 девушек спали на топчанах из досок. В жилище была лишь печка, сделанная из металлической бочки, и стол. Рядом располагалось  двухэтажное мужское зимовье. Позже Галине подыскали съемное жилье в Карапчанке.

Тогда еще не было известно, будет ли здесь стройка. Работники экспедиции занимались изучением состава грунта под створ плотины, вели съемку местности, уточняли инженерно-геологические условия. Как рассказывает моя героиня, не заблудиться в тайге помогали теодолитные ходы, которые были расположены перпендикулярно реке и вели к Ангаре, а там вдоль берега уже была видна тропа.

Встречи с Вампиловым и Пахмутовой

В 1962 году топографические съемки на Ангаре закончились, и Галину Федоровну направили в деревню Воробьево на проведение изысканий автодороги Братск – Усть-Илим. А через год симпатичная топограф-геодезист встретила здесь свою вторую половину. Рейсседдин Паша-Оглы (в простонароде – Миша Пашаев) снабжал строителей трассы продуктами, которые доставлял из близлежащих деревень. Впоследствии Михаил стал мастером буровой.

В связи с грядущим затоплением база КИП-1 перебралась в район Верхней речки, и сюда постепенно стали съезжаться строители. Начала зарождаться новая жизнь, полная огромных надежд и испытаний.

1963 год также запомнился первооткрывателям усть-илимской земли встречами с артистами, писателями, режиссерами. Никому пока неизвестный Александр Вампилов приехал в качестве журналиста. Рабочие охотно делились с иркутским репортером своим житьем-бытьем. Позже в небольшой своей книжице «Письмо на Усть-Илим», которую Галина Пашаева бережно хранит все эти годы, Вампилов напишет: «В створе плотины, на островах, на улицах будущего города стучат буровые установки – идет разведка. Топографы режут тайгу острыми метровыми просеками. Следы их лыж в глубоком белом снегу станут скоро дорогами и трассами. Это люди, живущие в зимовьях и бороздящие тайгу вдвоем и в одиночку, издалека представляются суровыми и многоопытными медвежатниками. А среди них девушки. Рабочие – Николай Овсюков, Иван Мельник, Федя Аскеров, Михаил Пашаев. Техники – Валентин Марно, Галина Утина (девичья фамилия Г.Ф. Пашаевой – прим. авт.). Все молодые».

– Мы и не подозревали, что общались с будущим писателем и драматургом, – делится впечатлениями о встрече с Вампиловым Галина Федоровна. – Это был черноглазый, небольшого роста, очень любознательный паренек, который свято верил в будущее начавшейся стройки. До Толстого мыса мы с ним ехали на тракторе. По дороге долго беседовали. Он с уверенностью говорил, что совсем скоро здесь вырастет белокаменный город. А нам не верилось. Больше всего Александра Вампилова поразил вид с Толстого мыса на будущий створ ГЭС, где на сверкающем льду возвышались буровые.

Лето 63-го приготовило новый приятный сюрприз. На барже, через опасные Ершовские пороги, прибыла творческая группа из самой столицы. Среди них – Александра Пахмутова, Николай Добронравов, Иосиф Кобзон и другие.

– Она с катера выходила последней, вслед за импозантными мужчинами, – делится впечатлениями о встрече с Пахмутовой Галина Пашаева. – Само слово «композитор» говорило о том, что должен приехать человек необыкновенный, представительный, но по трапу поднималась в рубашке и брючках маленькая светловолосая женщина с короткой стрижкой, которая выглядела юной девчушкой. Я была в недоумении: «Что же может создать такой композитор?»

После теплой встречи гостей пригласили в столовую, а вечером состоялся незабываемый концерт. Он длился до двух часов белой ночи. Казалось, что звонкие голоса звучали по всей Ангаре. Сценой служила баржа, на которой за блестящим темно-коричневым пианино без устали аккомпанировала Александра Пахмутова. Все с замиранием сердца слушали ее классические авторские произведения. Потом пели Иосиф Кобзон и Виктор Кахно, которых тогда еще никто не знал. Все подхватывали уже известные к тому времени песни Пахмутовой – «Геологи», «Тревожная молодость», «Летят перелетные птицы». Чувство гордости переполняло первопроходцев за то, что такие высокие гости посвятили им свое творчество.

Во многих источниках говорится о том, что именно в тот вечер на берегу Ангары впервые прозвучала песня «Письмо на Усть-Илим», но Галина Федоровна утверждает, что это легендарное произведение здесь только зарождалось. Лишь после командировки столичных артистов в Сибирь вся страна услышала не только «Письмо на Усть-Илим», но и «Звезды над тайгой», «Главное, ребята, сердцем не стареть», «Девчонки танцуют на палубе», «Прощание с Братском» и другие песни, ставшие визитной карточкой нашего таежного края.

После приезда знаменитостей молодежь в то же лето построила клуб «Мечта», где можно было встречать гостей, смотреть кинофильмы.

Бесстрашная молодость

В 1964 году у Пашаевых появился первенец – сын Алибек, а 13 августа 1969 года, в день перекрытия Ангары, родилась дочь Татьяна, поэтому Галине Федоровне не довелось принять участие в столь эпохальном событии. После декретного отпуска Пашаеву перевели на камеральные работы. Бурный период ее трудовой биографии остался позади. Наступила пора созидания: строительство ГЭС, города, ЛПК.

Не раз в беседе со мной Галина Федоровна повторяла, что они, заядлые комсомольцы,  не замечали трудностей. Но все-таки вспомнила один опасный период в своей жизни:

– Основные изыскательские работы шли зимой. В 1962 году мы делали промеры глубин со льда в районе Толстого мыса, где была определена ось плотины. Для съемки дна Ангары мы бурили рыбацким буром с левого на правый берег ровные створы с интервалом 5 метров и опускали в эти лунки измерительную веревку с двухкилограммовым стальным отвесом. Ухо востро держим! Как только услышим, что отвес стукнулся о дно, значит, отмечаем на «лине» глубину. Толщина льда из расчета отбрасывалась. И так всю зиму мы делали мензульную съемку дна. А под самым Толстым мысом вода не замерзала. Там такие волны-валуны были, что и летом-то с трудом на лодке в этом месте проплывешь. Мы старались как можно ближе подойти по тонкому льду к бурлящей воде, чтобы узнать более точные размеры до дна. Я шла и приговаривала: надо еще поближе подойти, еще поближе… А ведь нас могло затянуть водой, и никто бы не спасся. Спустя много лет думаю: что нас заставляло туда лезть без всякого страха? Сейчас бы я ни за что туда не пошла!

Галина Пашаева проработала в Ангарской экспедиции 22 года. Она благодарна судьбе, что ей довелось работать в очень дружном коллективе, трудиться бок о бок с профессионалами своего дела, такими как техник-геолог Мила Иннокентьевна Дюренкова, семейные пары инженер-геодезит Сергей Иванович и техник-топограф Галина Константиновна Полуэктовы, инженеры-геодезисты Виктор Николаевич и Лилия Борисовна Шолины и другими.

В 1985 году часть коллег Пашаевой уехала на Богучаны, а часть стала искать работу в Усть-Илимске. Галине Федоровне пришлось переквалифицироваться: она устроилась в водоканал машинистом насосных установок. В этом качестве  проработала 15 лет и в 2000 году ушла на заслуженный отдых. Водоканал потом был передан в ведение Усть-Илимской ТЭЦ. Сейчас на этом предприятии трудится на протяжении вот уже более 20 лет дочь Галины Федоровны Татьяна.

 

Наталья ИВАНИШИНА | Фото автора и из архива семьи Пашаевых